|
|
|
[19]
За окном
порол подловатый дождец. Хлябающая осень вступила в свои права, снизу доверху обложив
пространство серо-сиреневой ветошью ненастья. Лохмотья туч местами свисали до самых
крыш. Город погрузился в знакомое, но
каждый раз по-новому отвратительное ощущение тоски, безродности и сиротства. И
не было на свете никого, кто мог бы с полной достоверностью определить, какое
на дворе время суток.
Двое ходили в пространстве кабинета
туда-сюда – так им легче думалось. Изможденный бессонными ночами Анатолий
Миронович выглядел не лучшим образом. Пиджак болтался на нем кулем, брюки сваливались,
и он то и дело подтягивал их, шаркая подошвами позади кресла. Курт вышагивал под
часами, слегка отставая от маятника. Он двигался сосредоточенно, держа в
прижатой к животу руке высокий стакан с джином. Часы показывали четверть
одиннадцатого. Это означало, что компаньоны занимались мозговым штурмом уже
около часа – и все безрезультатно.
– Думай, мудила, думай! – бубнил
Курт, нагоняя на белобрысый лоб густую рябь морщин. – Нотариус, нотариус...
Сколько нотариусов в городе?
– Стоп! – крикнул Анатолий
Миронович, больно ударил себя по лбу и слегка озарился лицом.
Курт замер как вкопанный, плеснув
джином себе на джемпер.
– Что? – спросил он. – Ну? Что?!
– Ничего, – ответил Анатолий
Миронович, потускнев. –Так...
– Тьфу! – сказал Курт в сердцах, и
они снова зашагали.
– Стоп! – крикнул Анатолий Миронович
минуты через две, и Курт снова обмочил джемпер джином.
– Кажется, нашел!.. – выдохнул
Анатолий Миронович и оперся обеими руками на стол. Он помотал слабо держащейся
на шее головой, глубоко вздохнул и тихим голосом произнес:
– В доме на Фабричной, ну, в том, где
квартирку я Лидке подкупил, на первом этаже есть нотариальная контора. Точно!
Не могла она пойти ни в какое другое место! Сто процентов! Туда отнесла свой
донос! Нет у нее других нотариусов!
И он обессилено опустился в кресло.
– Ага! – Курт заметно оживился и
даже повеселел. Он поставил стакан на край стола, отряхнул джемпер и зашагал по
своей излюбленной траектории куда энергичней, чем прежде.
– Итак, – начал размышлять он, – подобьем
бабки. Первое. Надо не дать твоей кобыле откинуть копыта. Второе. Надо изъять
компромат у нотариуса.
Анатолий Миронович вяло кивнул.
– Первым займешься ты. Поедешь на
дачу, аккуратно извлечешь отраву и уничтожишь, – продолжил Курт. – Пускай еще
поживет. А я примусь за нотариуса. Может, удастся как-то заполучить это долбанное
завещание. Но если нет, то краля твоя должна будет жить вечно. Понял?
– Понял, – тихо согласился Анатолий
Миронович, хотя такая перспектива мало чем ему улыбалась. Он почесал себе лоб и
спросил: – А если она новый донос настрочит?
– Слушай, Толян! – Курт подошел к
столу и наклонился прямо к лицу Анатолия Мироновича. – Давай переваривать
неприятности по мере их поступления! Сначала отведем прямую угрозу, а потом уже
будем двигаться дальше. Согласен?
– Может, все-таки займемся только
нотариусом, а? – с надеждой в голосе спросил Анатолий Миронович. – А Лидка
пусть себе дует чай. Помрет – и концы в воду.
– Ты на каком свете живешь, Толяша?
– раздраженно крикнул Курт. – Да шансов что нотариус расколется – один на
тысячу. А вдруг попадется двинутый законник? Зайдешь к нему с открытой душой, а
выйдешь в наручниках! А? Нотариус – он же сам под уголовной статьей ходит!
[к странице 18] [к странице
20]
|
