|
|
|
[6]
– Кто-то хлопочет
за Потопова? – спросил Курт.
– А? – выдохнул Анатолий Миронович.
– Кто? С чего ты взял?
– Не держи меня за пионера, Толяша!
– сказал Курт ровным арийским голосом. – На кой тебе яд?
Внутри у Анатолия Мироновича
опустело. Мышь испуга заметалась по низу живота, оцарапав ледяными лапками
поверхность мочевого пузыря и спровоцировав волнообразную перистальтику.
Анатолий Миронович без видимой цели пошарил руками по столу, приподнялся
поправить примятую страничку настольного календаря и неожиданно издал
неприличный звук.
– Что? – спросил Курт.
– Случайно, – извинился Анатолий
Миронович.
Инженер Сергей Юрьевич Потопов уже
три года сидел за промышленный шпионаж – так называлась статья закона, согласно
духу и букве которой безобидный карьерист Сергей Юрьевич угодил за решетку. В
ходе громкого, хотя и плотно закрытого процесса выяснилось, что Потопов вмонтировал
какую-то электронную штуковину в центральный сервер Предприятия, и штуковина
эта отстукивала на Запад сверхсекретную информацию. На суде Потопов поначалу отрицал
свою вину, плакал навзрыд и полол растительность на голове, но потом обезнадежился
и махнул рукой. Курта, Анатолия Мироновича, Сеппа и еще десятка два сотрудников
отдела поместили под домашний арест, в течение двух-трех месяцев таскали на
допросы и даже подвергли испытаниям на детекторе лжи. Но после признания
Потопова к ним утратили всяческий интерес.
Анатолий Миронович жалел инженера. В
его мозгу никак не укладывалась мысль о том, что такой грамотный специалист,
хотя и лизоблюд, столь грубо и неадекватно предал родину. "Мог бы с двумя
высшими образованиями придумать чего-нибудь похитрее", – бесхитростно
думал Анатолий Миронович.
В общем, Потопова отринули в зону,
куда-то на Дальний Восток, а через какое-то время после этого курьер доставил на
квартиру Анатолия Мироновича злополучный кейс. Искать связь между этими двумя событиями
наивному Анатолию Мироновичу и в голову не приходило, но судьба уготовила ему
страшный кунштюк.
В один из выходных дней, когда
Анатолий Миронович, сидя на кухне за чаем, размышлял, куда бы упрятать внезапное
богатство, пришел Курт. Его появление само по себе не было из ряда вон – вне
Предприятия они изредка встречались, поскольку кое-кто настойчиво рекомендовал
сотрудникам не заводить знакомства на стороне, а укреплять коллектив
факультативным общением. Для этого даже проводились в заводском клубе разные
мероприятия – танцы, спевки и семинары.
Курт и раньше бывал у Анатолия
Мироновича, знал жену его Анастасию, детей и даже был наслышан – краем уха – о
существовании периферийной любовной связи своего напарника.
Но на этот раз обычно подвыпивший, компанейский
и фамильярный Курт явился другим – угрюмым и трезвым. Он прошел чугунным шагом
на кухню, несгибаемо, как закованный в доспехи тевтонец, водрузился на табурет,
поднял непроницаемое лицо-маску и вдруг настежь распахнул забрало и глянул на
бедного Анатолия Мироновича подлыми глазами изменника родины.
[к странице 5] [к странице
7]
|
